Михаил Михайлович Королев. Режиссер, педагог, теоретик театра кукол

Один из многочисленных материалов сборника:

ЗАОЧНЫЕ ВСТРЕЧИ С ХОРОШИМ ЗНАКОМЫМ…

В 1975-м году я, начинающий инженер, устроился на работу в Театральный институт (тогда ещё ЛГИТМиК) в должности, которая называлась необычно и красиво – инженер по свету. Очень хотелось соответствовать этой должности, поэтому с тогдашним проректором по хозяйственной работе Е. А. Синявским мы всерьёз взялись за модернизацию электро- и свето- оборудования института.
Однако, к этому времени меня уже увлекала литература и театр, и я «втихаря» от окружающих писал небольшие рассказы и такие же небольшие сценки. И поэтому одной из мотивировок для трудоустройства в Театральный институт (пожалуй, главной, кроме обычного любопытства) была надежда на знакомство с кем-нибудь из великих режиссёров или актёров – в то время Театральный институт представлялся не только мне настоящим Олимпом, так как преподавали в нем такие известные театральные деятели, как Г. А. Товстоногов, В. В. Меркурьев и И. В. Мейерхольд, А. А. Музиль, М. В. Сулимов, А. И. Кацман, Р. С. Агамирзян, З. Я. Корогодский, И. Э. Кох, К. Н. Черноземов, А. Н. Куницын, И. А. Гриншпун и многие другие замечательные педагоги. И одним из них был, конечно, и профессор М. М. Королев!
С кафедрой театра кукол, им основанной (тогда это была ещё только кафедра, а не факультет), я познакомился как-то сразу, а с Вениамином Советовым – учеником Михал-Михалыча – даже подружился. «Самого» же Михал-Михалыча к этому времени видел (именно только видел!) часто: на кафедре, во дворе Учебного корпуса, на Моховой улице, и иногда в Главном здании института – исполняющему обязанности не только инженера, но и ответственного за электрохозяйство приходилось много бегать по институту.
Внешне Михал-Михалыч был неприступно строг: всегда в хорошо отутюженном тёмном костюме, светлой рубашке и галстуке – уравновешенный, спокойный и, судя по всему, немногословный. Масштабный. И более чем просто одухотворённый. О том, чтобы познакомиться с ним ближе я, начинающий литератор, в то время не мог и мечтать. И, наверное, это было к лучшему, потому что первая же с ним «очная» встреча в те времена наверняка бы…
Но обо всём по порядку.
 

Первая заочная встреча

Мой новый приятель по институту Вениамин Михайлович Советов, режиссёр и преподаватель-технолог, к этому времени уже знавший о моих тайных литературных увлечениях, как-то (а это был уже 1978-й год) предложил мне попробовать написать инсценировку карело-финского эпоса «Калевала» для Петрозаводского театра кукол.
Предложение было почётным и чрезвычайно интересным – это ведь могло стать моей первой работой для профессионального театра! Ибо до того я писал только короткие сценки для театра-клуба «Суббота», да ещё с Семёном Спиваком (1) там же, в «Субботе», мы сделали вполне удачный, но очень странный спектакль «Старая Верона» по мотивам «Ромео и Джульетта» В. Шекспира. Теперь бы этот опыт назвали «постмодернистским», но тогда такого слова мы ещё не знали.
По уши погрузившись в гениальный фольклор, я понял, что работа будет нелёгкой и долгой. И в самом деле – на неё ушло семь месяцев кропотливого и ежедневного (вернее, ежевечернего и еженочного, ибо днём я продолжать исполнять работу инженера по свету) «тайного» для прочих сотрудников института, тайного кроме Вени Советова, как его называли на кафедре, труда.
Вскоре Веня поставил в Петрозаводске по этой пьесе замечательный музыкальный спектакль «Песнь о Сампо». Эта работа оказалась настолько интересной, что на её публичные просмотры сбегались (но это строго по секрету!) некоторые актёры и администраторы снимавшегося в то же самое время в Петрозаводске же Виталием Мельниковым скучноватого фильма «Утиная охота» (по одноименной замечательной пьесе Александра Вампилова) с Олегом Далем в главной роли – во время премьерных показов «Сампо» мы с ним жили в одном «боксе» в гостинице. Получалось так, что у нас с Веней Советовым (и с его актёрами, художниками и композитором Л. Гореликом) было интереснее!
Спектакль, как водится, поиграли в театре какое-то время и сняли с репертуара. Но через несколько лет восстановили. А я нашёл, наконец, для сказки подходящее название: «Сказание о чудесной мельнице Сампо и злой колдунье Лоухи» – в 1978-м году в спешке работы это, более удачное, название найти не получилось. Тогда же, после успешной премьеры, Веня Советов мне признался:
– Я не хотел тебе говорить, но Михал-Михалыч предупреждал меня, что из «Сампо» у нас с тобой скорее всего ничего не выйдет, потому что он несколько раз брался за эпос и у него не получалось!
Узнай я об этом разговоре раньше, с «Калевалой» мне было бы работать сложнее! Но позже, после удачного спектакля Михал-Михалыч (по словам В. М. Советова) признал свою ошибку. И с ним мы частенько продолжали встречаться в институте. Догадывался ли он, что это я написал пьесу для его ученика Вени Советова?..

Вторая заочная встреча

Через год по просьбе ещё одного ученика Михал-Михалыча, Олега Карнера, я написал пьесу для театра кукол «Вперёд, Котёнок!» – Карнер учился тогда на третьем режиссёрском курсе М. М. Королева.
Пьеса Олегу понравилась, и, разумеется, он решил показать её своему мастеру. После чего как-то странно пропал на несколько дней. А когда мы с ним, наконец, увиделись на площадке лестницы Главного здания института возле «моей» хозчасти, на мой вопрос:
– Ну? Что сказал Михал-Михалыч?
Олег, помедлив и, отведя глаза в сторону, признался:
– Он сказал одно-единственное слово: «дерьмо»!
И, тем не менее, через пару лет, после окончания театрального института, Олег «Котёнка» довольно успешно поставил сначала в Казахстане, в городе Шевченко (ныне это город Актау), а потом и в нескольких других городах. А позже эта сказка широко пошла в странах не только ближнего, но и дальнего зарубежья.
И снова удача, что и эта наша встреча с Михал-Михалычем оказалась заочной – трудно сказать, как бы пережил я слова М. М. Королева о новой своей работе!.. А с ним мы так же продолжали встречаться в институте. Знал ли он, что это я написал пьесу для его ученика Карнера?..
Отчего же случилась такая крайне негативная оценка пьесы начинающего драматурга? Объяснений может быть как минимум два: либо Михал-Михалыч не понял пьесы, либо, наоборот, понял её слишком хорошо и причина была глубже – действие «Котенка» разворачивалось на помойке, что не могло не вызвать определённых ассоциаций! А видение театра (и, в частности, театра кукол) в то время определялось господствующей идеологией. 
И, тем не менее, выдающиеся способности М. М. Королёва угадывать в литературе интересный драматургический материал для театра кукол подтверждены его замечательными спектаклями, принёсшими в своё время славу Ленинградскому Большому театру кукол (БТК): «Прелестная Галатея», «Золотой телёнок», «12 стульев». Михал-Михалыч первым вывел на сцену советского театра только что переведённую пьесу К. и Й. Чапеков «Из жизни насекомых» и спектакль «В золотом раю», поставленный М. М. Королевым по этой пьесе, принёс БТК золотую медаль на Международном фестивале театров кукол в Бухаресте в 1960 году. Он же первым вывел на сцену театра кукол в начале 80-х годов прошлого века и весьма «скандальный» в те времена роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита». 

Третья, заочная встреча

Ещё одна встреча с Михал-Михалычем (правильнее будет назвать её «После Михал-Михалыча») произошла много позже. 

Накатили невесёлые 90-е годы.
К этому времени из Театрального института я уволился, потому что в 1980-м году поступил на Сценарное отделение Сценарно-Киноведческого факультета ВГИКа им. Герасимова и прошёл стажировку на «Ленфильме». На Моховой не бывал – не тянуло. Почти по Геннадию Шпаликову, тоже в своё время студенту ВГИКа:

По несчастью или к счастью,
Истина проста:
Никогда не возвращайся
В прежние места.
Даже если пепелище
Выглядит вполне,
Не найти того, что ищем,
Ни тебе, ни мне.

Но в начале 90-х годов все-таки на Моховую забежал (лучше бы, наверное, не забегал) – странное зрелище представлял этот, некогда процветавший, институт, в прошлом Олимп: неуютно было в нем, грязно, темно, холодно... И, как знак всего того, что с ним происходило, – на втором этаже Главного здания, на лестнице, возле танцевального зала из обшарпанной стены торчал окурок, демонстративно об эту стену потушенный и прилипший к ней...
Решил по старой привычке заглянуть к «своим» кукольникам… И о чудо! У них, в отличие от общего, казалось, «предсмертного» состояния института, было уютно и тепло – словно оазис расцвёл посреди всеобщего запустения!
На мой недоуменный вопрос кто-то из сотрудников кафедры (к тому времени уже факультета) ответил:
– Да мы просто стены помыли! Достали старые планшеты, завесили ими дыры на стенах!..
Какой же замечательный коллектив собрал в своё время вокруг себя Михал-Михалыч! Сплотил его, вышколил, обучил справляться с трудностями, включая и безнадёжные бытовые. И, казалось, Михал-Михалыч, теперь уже незримо, но по-прежнему деловито витал в коридорах второго этажа Учебного корпуса института, осеняя их своим духом!
Похожий «дух» я встречал и в других учреждениях – им словно пропитываются стены заведений. Хотя, это все, конечно, метафизика: дело в людях – носителях этого «духа», передающих его дальше – следующим поколениям…
И, тем не менее, те времена казались беспросветными и по-настоящему «нулевыми» –о какой-либо совместной работе с кукольниками говорить не приходилось. И опять мы с «королёвцами» на время разошлись.

Четвертая заочная встреча

Но, хотелось бы надеяться, не последняя.
Разошлись, чтобы снова встретиться через несколько лет: 7-го февраля 2004 года был успешно осуществлён «пилотный» показ нового совместного проекта: Лаборатории театра кукол. Небольшая театрализованная пробная читка была удачно осуществлена студентами 3-го курса заочного отделения (мастерская Тамары и Александра Стависских). С неё-то и началась наша Лаборатория: совместная работа Домика драматургов (виртуального объединения независимых петербургских авторов), Санкт-Петербургского отделения Союза театральных деятелей РФ (ВТО), Российского института истории искусств и факультета театра кукол СПбГАТИ.
Вот так и случилась наша четвертая, и, может быть, в нашей долгой жизни «рядом друг с другом» главная встреча с Михал-Михалычем: с его учениками и с учениками его учеников мы создали отличную Лабораторию, ныне известную всей нашей огромной стране! Результатом этой заочной встречи, кроме Лаборатории, явились и четыре полиграфических сборника: «Играем для детей!», два сборника под одной «крышей»: «Материалы лаборатории театра кукол»/«Сборник пьес для детей» и сборник «Сочиняем пьесу», где помещены статьи преподавателей и литературные опыты студентов факультета театра кукол, а также их пьесы – многие из которых уже идут на сценах театров кукол России (и не только).
Наша Лаборатория и эти четыре (пока только четыре) сборника – ответ на мысль, высказанную М. М. Королёвым в далёком 1967 году в его статье «Высшее образование кукольников»: «Кафедра мечтает и о своих драматургах. Проблема драматургии для театра кукол — актуальная проблема» (2).
И поэтому, заходя на факультет и видя Михал-Михалыча на фотографии, хочется ему сказать:
– Здравствуйте, дорогой Михал-Михалыч! Вот мы с вами, наконец, и встретились!

Андрей Зинчук,
драматург, член Союза писателей Санкт-Петербурга

PS. Подготовили мы к печати и пятый сборник: "Маленькое кругосветное путешествие". Пьесы для театра кукол и не только для него.

-----------------------------

(1) Театральный режиссер, ныне художественный руководитель Санкт-Петербургского Молодежного театра на Фонтанке, Народный артист РФ. - Прим. Ред.-сост.

(2) Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии. Сборник статей. Л. 1971. С. 98-105.